— Принц Доран приезжает по приглашению моего сына, — спокойно ответил лорд Тайвин, — и не только ради участия в празднестве, но и для того, чтобы занять место в нашем совете, а также ради правого суда над убийцами его сестры Элии и ее детей, в котором отказал ему Роберт.

Тирион следил за лицами лордов Тирелла, Редвина и Рована. Хватит ли у кого-нибудь из этих троих смелости сказать: «Но разве не вы, лорд Тайвин, представили Роберту их тела, завернутые в плащи Ланнистеров?» Смелости не хватило ни у кого, но это ясно читалось на их лицах. Редвину-то, положим, наплевать, а вот у Рована такой вид, будто он сейчас поперхнется.

— Когда ваша Маргери выйдет замуж за короля, а Мирцелла — за принца Тристана, мы все станем одним великим домом, — напомнил Мейсу Тиреллу сир Киван. — Не пора ли забыть о былой вражде, милорд?

— Речь идет о свадьбе моей дочери...

— ...и моего внука, — твердо завершил лорд Тайвин. — А свадьба — не место для сведения старых счетов.

— С Дораном Мартеллом я не ссорился, — заявил лорд Тирелл, хотя его тон противоречил словам. — Если он желал пересечь Простор, ему стоило лишь спросить у меня разрешения.

Вряд ли он поедет через Простор, подумал Тирион. Он поднимется по Костяному Пути, повернет на восток у Летнего Замка и двинется по Королевскому тракту.

— Триста дорнийцев наших планов не нарушат, — сказала Серсея. — Латников мы посадим во дворе, для лордов и высокородных рыцарей втиснем в зал пару лишних скамеек, а принцу Дорану дадим почетное место на помосте.

Только не рядом со мной, прочел Тирион в глазах Тирелла, но на сей раз лорд промолчал и ограничился коротким кивком.

— Ну а теперь можно перейти к более приятным вещам, — сказал лорд Тайвин. — Плоды победы ждут, чтобы их роздали.

— Что может быть слаще? — воскликнул Мизинец, который свой плод, Харренхолл, уже проглотил.

Каждый из лордов имел свои виды на такой-то замок, такую-то деревню, земельный надел, на речку, на лес, на опекунство над детьми, оставшимися сиротами после битвы. К счастью, плоды были обильны, и сирот с замками хватило на всех. Согласно спискам Вариса, сорок семь мелких лордов и шестьсот девятнадцать рыцарей лишились жизни под огненными сердцами Станниса и его Владыки Света, не считая нескольких тысяч простых латников. Их наследники, как родственники изменников, утратили права на свое достояние, и земли и замки перешли к тем, кто доказал свою преданность на деле.

Самый богатый урожай пожал Хайгарден. У этого аппетит хоть куда, думал Тирион, глядя на объемистый живот лорда Тирелла. Лорд Мейс потребовал себе поместья лорда Алестера Флорента, своего собственного знаменосца, имевшего неосторожность поддержать сначала Ренли, а затем Станниса. Лорд Тайвин охотно пошел ему в этом навстречу, и замок Брайтуотер со всеми землями и доходами стал собственностью второго сына лорда Тирелла, вследствие чего сир Гарлан в мгновение ока сделался одним из крупнейших лордов. Старший сын, само собой, остался наследником Хайгардена.

Другие поместья, хотя и не столь крупные, были дарованы лорду Ровану, а также лорду Тарли, леди Окхарт, лорду Хайтауэру и другим не присутствующим здесь вельможам. Лорд Редвин попросил только, чтобы его на тридцать лет освободили от налога, который Мизинец со своими виноторговцами ввел для лучших виноградников Бора. Получив эту привилегию, он объявил, что доволен, и предложил послать за бочонком золотого борского, дабы выпить за здравие доброго короля Джоффри и его мудрого, щедрого десницы. Это превысило меру терпения Серсеи.

— Джофф нуждается в мечах, а не в здравицах, — заявила она. — Узурпаторы и самозваные короли по-прежнему угрожают его государству.

— Надеюсь, нам недолго осталось их терпеть, — елейно вставил Варис.

— Нам осталось рассмотреть еще несколько дел, милорды. — Сир Киван сверился со своими бумагами. — Сир Аддам нашел некоторое количество кристаллов от короны верховного септона. Теперь можно не сомневаться в том, что грабители выломали кристаллы, а золото расплавили.

— Отец наш небесный осудит и покарает их, — произнес нынешний верховный септон.

— Безусловно, — сказал лорд Тайвин, — однако вы должны получить свою корону. Мы сделаем это на королевской свадьбе. Серсея, вели своим золотых дел мастерам изготовить замену. Есть еще какие-нибудь донесения? — спросил он Вариса.

Евнух достал из рукава пергамент.

— Близ Перстов замечен кракен. Не Грейджой, — хихикнул он, — настоящий. Он напал на иббенийское китобойное судно и утащил его в глубину. На Ступенях дерутся, и назревает новая война между Тирошем и Лиссом, причем оба надеются заключить союз с Миром. Моряки с Яшмового моря уверяют, что в Кварте вылупился трехглавый дракон, которому весь город дивится...

— Драконы и кракены меня не интересуют, сколько бы у них там ни было голов, — сказал лорд Тайвин. — Скажи лучше, не напали ли твои шептуны на след моего племянника?

— Увы, наш бедный храбрый Тирек исчез бесследно. — Казалось, что Варис вот-вот заплачет.

— Тайвин, — сказал сир Киван, прежде чем его брат успел выразить свое недовольство, — некоторые из золотых плащей, дезертировавших во время битвы, приходят обратно в казармы, надеясь снова поступить на службу. Сир Аддам спрашивает, как с ними быть.

— Их трусость могла подставить под удар Джоффа, — вмешалась Серсея. — Я хочу, чтобы их предали смерти.

— Они, безусловно, заслуживают смерти, ваше величество, — вздохнул Варис, — этого никто не отрицает. И все же разумнее, быть может, было бы послать их в Ночной Дозор. Со Стены последнее время приходят тревожные вести. Одичалые неспокойны...

— Одичалые, драконы и кракены, — хохотнул Мейс Тирелл. — Есть ли хоть кто-нибудь, кто вел бы себя тихо?

— Будет лучше, если дезертиры послужат уроком другим, — решил лорд Тайвин. — Пусть им раздробят колени, чтобы лишить их способности бегать, — это послужит наукой всякому, кто увидит, как они просят милостыню на улицах. — Он оглядел стол, чтобы убедиться, согласны ли с ним другие лорды.

Тириону вспомнилась собственная поездка на Стену и крабы, которых он ел со старым Мормонтом и его офицерами. И опасения Старого Медведя.

— Может, мы раздробим колени только некоторым — скажем, тем, кто убил сира Джаселина, а остальных все-таки отправим к Маршу? Дозору отчаянно не хватает людей. Если Стена падет...

— ...то одичалые хлынут на Север, — завершил его отец, — и у Старков с Грейджоями появится новый враг. Они, по всей видимости, больше не считают себя подданными Железного Трона — с какой же стати им ждать от него помощи? И король Робб, и король Бейлон утверждают, что Север принадлежит им — вот и пускай защищают его, если смогут. А если не смогут, то этот Манс-Разбойник еще, глядишь, и союзником нашим станет. Еще что-нибудь? — спросил лорд Тайвин, взглянув на брата.

Тот покачал головой.

— Это все. Милорды, его величество король Джоффри благодарит вас всех за мудрый совет.

— Я хотел бы поговорить наедине со своими детьми, — сказал лорд Тайвин, когда все поднялись с мест. — Ты тоже останься, Киван.

Остальные советники послушно откланялись. Варис вышел первым, Тирелл и Редвин — последними. В зале остались только четверо Ланнистеров, и сир Киван закрыл двери.

— Мастер над монетой? — тонким, напряженным голосом воскликнул Тирион. — Это кто же придумал, позвольте узнать?

— Лорд Петир, — ответил ему отец, — но нас устраивает, что казной будет распоряжаться Ланнистер. Ты сам просил, чтобы тебе доверили важное дело, а теперь боишься, что оно окажется тебе не под силу?

— Нет, просто чую здесь западню. Мизинец хитер и честолюбив — я ему не доверяю, да и вам бы не следовало.

— Он привлек Хайгарден на нашу сторону... — начала Серсея.

— ...и продал тебе Неда Старка. Знаю, знаю. Он и нас не замедлит продать. Монета в ненадежных руках не менее опасна, чем меч.

Дядя Киван посмотрел на племянника со странным выражением.

— Только не для нас. Золото Бобрового Утеса...